Распространить эту сагу хочу я, велением сердца влекомый,
О непростых и тернистых путях колесницы, УАЗом зовущейся в людях.
Сия колесница, как призрак времён коммунизма,
блуждала по весям и долам, возила народ на раскопы.

День первый непрост оказался, к УАЗу пришёл колесничий.
Завёлся УАЗ, но скрипели его шестерёнки, звенел рычагами старик, возмущаясь.
Рычал и плевался, тряслась обрешётка на крыше - нарушили люди его безмятежный покой.
в него понабилось штук десять мужей предостойных.

Без приключений смогли обойтись мы не сразу -
Пока колесничий сумел разобраться с УАЗОм, уж день завершился.
Покинула небо младая, с перстами пурпурными Эос.
Решётку же с крыши мы сняли, убрали её за ворота.

Второй день УАЗ подозрительно хлюпал трубою,
Вполне намекая на то, что шалит у него карбюратор,
Иль свечи хотел поменять, негодуя на глупость людскую.
Но ездил исправно, лишь кушал бензин и чуть - масло.

В день третий УАЗ уставал, не хотел нипочём заводиться.
Толкали его, побуждая к работе насильно.
И с горки бежали за ним, всё стремясь прокатиться.
Когда ж на ж/д переезде заглох он, всем стало немного тоскливо.

Тут девушки рьяно взялись, подтолкнули - и снова завёлся.
Потом, когда далее ехал, решил он заклинить педальку,
Что необходима для переключений и встал.
Его с тяжким сердцем пришлось нам оставить.

Непреодолимый, казалось, преследует Рок наш УАЗик.
Старик, он цеплялся за жизнь, завывая мотором.
Но чудо в лице дяди Коли его оживило,
И ныне катает как прежде он нас на раскоп.

Как бонус его поджидает литровая баночка с маслом,
Заряд для аккума ему так же был предоставлен.
Не брошен в беде, и, наверно, ответит взаимно
Он археологам нашим, исправно возя их повсюду.